Экс-министр обороны ДНР Игорь Стрелков ответил в студии Сергея Доренко на вопросы радиослушателей.
С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. «Я вижу, Игорь Иванович, — пишет Закат, — Стрелков с нами». Игорь Стрелков знаменитейший и любимец аудитории. Ну, что? Поехали. Ребят, сейчас пишите. Я предупреждал, не пишите мне вопросы к Игорю Стрелкову заранее. Не пишите, нет. Написали 50 вопросов. Они все уехали в ад, вниз по ленте, я их никогда не найду. Сейчас пишите. Вот сейчас пишите, я их буду видеть. Вопрос Стрелкову: «Почему так важен аэропорт в Донецке?». «Вы были всегда уверены в том, что вы встали на верный путь. Не было хотя бы маломальского ощущения, что вы делаете или совершаете ошибки», — пишет Александр. И так далее. Вопросов пятьдесят. Давайте начнем с этого, морального. Я его просто прочитаю. Игорь Иванович, здравствуйте. Рад приветствовать. Вопрос вот так звучит. Он деликатный, но в нем может быть и какой-то упрек. Вы всегда ощущали, что все, что вы делаете ради Новороссии, — это верный путь? Не было хотя бы какого-то маленького ощущения, что может быть что-то не так?
И.СТРЕЛКОВ: Очень сложный вопрос. Ответить на него однозначно достаточно сложно. Что я могу сказать? В целом я уверен, что, несмотря на все последствия сделанных мной поступков… Будем говорить так, я был не один, конечно. Несмотря на все эти последствия, я уверен, что мы находились и находимся на правильном пути. Вопрос заключается только в том, как будет реализовано, как будут в дальнейшем использованы наши действия.
С.ДОРЕНКО: Вы говорили, что был мост на север в Славянск и этот мост, было его все время жалко, как бы планы у вас были на этот мост, что пойдет оттуда помощь. В конце концов этот мост был взорван. Это одно из больших разочарований? Ведь вы оценивали ситуацию так, что сколько-то надо продержаться и все, но выяснилось, что нет.
И. СТРЕЛКОВ: Естественно, когда мы пришли в Славянск, мы ни в коем случае не рассчитывали на столь долгую войну, на столь большие жертвы среди местного населения и на столь нерешительное поведение Москвы. После Крыма у нас была эйфория. Настоящая эйфория в плане того, что Россия наконец-то начала возвращаться на свой исторический путь – тот, который для нее был предназначен, традиционен для нее. И мы рассчитывали, что тоже самое будет в Новороссии. В принципе, у нас были основания рассчитывать на это.
С.ДОРЕНКО: А как вы видели очертания этой Новороссии? Потому что по опыту любой российский человек знает, имевший дело с Украиной, что от Одессы до, допустим, Каховки, Херсона, Днепропетровска, на Харьков, по такой извилистой, мы видим людей, похожих на нас, не совсем инопланетян. То есть людей, с которыми приятно разговаривать. В то же время я бы видел очертания этой Новороссии так: от Харькова на Днепропетровск, Запорожье, а потом сюда, на Одессу, через Николаев. Вы видели также или вы видели в меньшем объеме эту Новороссию в самом начале?
И. СТРЕЛКОВ: В самом начале я вообще видел ситуацию таким образом, что Новороссия – это был бы всего лишь первый шаг к освобождению Киева, к воссоединению России и Украины в единое славянское государство.
С.ДОРЕНКО: А почему они другие? Мы смотрим с удивлением в YouTube, как танцуют дети, притом в центре Украины, танцуют с матерными выкриками, с ненавистью, с такой счастливой ненавистью к России. Что это? Что случилось с ними?
И. СТРЕЛКОВ: Помнится, во время моей срочной службы в армии был такой эпизод, когда мои тогдашние «дедушки», как это принято говорить, упились вусмерть, просто вусмерть, до состояния нестояния, и ночью в казарме включили тяжелую музыку (я даже не знаю, как она толком называется, что-то типа тяжелого металла) и попытались под нее танцевать. То есть это были абсолютно обезьяньи ужимки, дикие скачки, люди не соображали, что они делали. Просто не соображали. Вот когда я смотрю на ужимки, которые происходят на Украине, а я, собственно, своими глазами наблюдал это, когда посещал в целях экскурсионных Майдан и Грушевского, вот один к одному.
С.ДОРЕНКО: А вы ездили до февральских событий?
И. СТРЕЛКОВ: Да, когда я обеспечивал безопасность принесения даров волхвов в Киево-Печерской Лавре. Соответственно, я выкроил пару часов, чтобы посетить Майдан, чтобы посетить Грушевского.
С.ДОРЕНКО: Замутнения сознания и я наблюдаю. Но, по вашей оценке, эти люди, у которых замутнено сознание, вернутся назад, к здравости, как мы ее понимаем, или к здравости, как ее понимает Госдеп Соединенных Штатов?
И. СТРЕЛКОВ: Я так понимаю, что нервное расстройство вполне свободно лечится, а иногда оно приводит к тяжелым повреждениям мозга.
С.ДОРЕНКО: А если мы потеряли поколение? Позвольте мне… Мы это обсуждали со слушателями. Смотрите, есть дед ветеран, ветеран войны, или прадед. Есть отец, затурканный, какими-то обычными делами, обычными, там, сям, полить на даче, ну, обычными, гараж чего-то там, вода пошла, еще чего-то. Отцу некогда. И есть дети, которых украли через лживые учебники. Их украли. Детей украли. И таким образом это не помутнение сознания временное, это навсегда украденная нация? Они никогда больше не будут братьями? Это верно?
И. СТРЕЛКОВ: Нет, это неверно.
С.ДОРЕНКО: Это неверно?
И. СТРЕЛКОВ: Я так полагаю, что при правильно построенной пропаганде, вернее даже контрпропаганде в наших условиях, при определенных достижениях определенной социальной справедливости, на которую люди всегда обращают внимания, при четком и правдивом в первую очередь поведении властей излечение не только возможно, оно будет в 80-90 процентах случаев просто неизбежно.
С.ДОРЕНКО: Люди в Донбассе. Люди в Донбассе, с которыми вы столкнулись, люди в Донбассе, которые оказались маргиналами, бандитами, не разочаровали ли они вас? Потому что донбассцы ведь тоже очень разные, есть искренние люди, искренне за русский мир, есть люди за удобства, которые… просто материальные, а есть же и банды, шайки бандюков, которые вдруг тоже… Вот у нас сейчас какие-то негодяи расстреляли ДПСовцев, патруль, оттуда.
И. СТРЕЛКОВ: Я в курсе ситуации.
С.ДОРЕНКО: Да. Можете очертить людей Донбасса? Скажем, они каковы в процентном, совсем приблизительно? Они каковы?
И. СТРЕЛКОВ: Я не стану оценивать в каких-либо процентах, это будет абсолютно искусственное построение. Единственное, что я могу сказать, что я достаточно обладал большим опытом, все-таки я служил в органах достаточно долго и поездил по стране, посмотрел, у меня не было иллюзий, поэтому у меня не было разочарований. В целом я считаю, что, как это ни звучит странно для многих слушателей, на Донбассе я встретил больше людей, готовых встать за Россию, за русскую идею, за русский народ, чем это было в Крыму. По одной хотя бы причине – в Крыму все сделали «зеленые человечки». И местные жители были, если можно так выразиться, может быть, неправильное слово, на подтанцовках.
С.ДОРЕНКО: Пассивные.
И. СТРЕЛКОВ: Это не исключает того, что там были и герои, и люди встали, но в Донбассе людям пришлось принять удар, именно удар, вооруженный удар. И они по-прежнему его держат и держат его за Россию отнюдь, а не за какую-то там Донецкую народную республику.
С.ДОРЕНКО: За Россию?
И. СТРЕЛКОВ: Да, за Россию.
С.ДОРЕНКО: Вы возвращаетесь туда? Формально вы сохраняете должность…
И. СТРЕЛКОВ: Нет, конечно, я не сохраняю должность, потому что к моменту формирования армии, то есть формированию партизанских отрядов, армии как таковой не было, то есть я не был туда зачислен приказом, соответственно, я не могу быть оттуда отчислен. То есть я нахожусь в отставке и возвращение мое туда практически невозможно в связи с тем, что в настоящее время политическое руководство республики этого не желает.
С.ДОРЕНКО: Не желает. А вы можете раскрыть, почему? Вы конкурент?
И. СТРЕЛКОВ: Я попробую все-таки уклониться от вашего вопроса, в первую очередь потому, что ответ на него может быть негативно использован нашими противниками.
С.ДОРЕНКО: Против дела. Безлер, Захарченко, Мозговой… Мозгового я лично видел на Первом канале, он сейчас каким-то образом в Горловке пытается утрясти вот эту мирную жизнь, там, знаете, сейчас насильника…
И. СТРЕЛКОВ: Мозговой не в Горловке.
С.ДОРЕНКО: Простите, я мог… Он в Алчевске насильника какого-то там наказывает сейчас. Простите, я ошибся. Значит, Безлер, Губарев, Мозговой, Захарченко – создается ощущение, что все они яркие люди, яркие люди по-настоящему. Каждый из них очень сильный внутренне. Но не стало ли это такой африканской, сочетанием каких-то трайбалистских вождей, strong men, таких сильных мужчин, которые каждый со своей небольшой группой, дружиной, если угодно, шайкой, если угодно, не хотят договариваться ни о каких процессах единения. У вас нет этого ощущения?
И. СТРЕЛКОВ: Я бы хотел по-другому немножко расставить акценты. Как я уже говорил в начале, как вы меня, собственно, спрашивали, мы рассчитывали на то, что будет повторен крымский сценарий, соответственно. И люди, которые пришли на референдум в мае месяце, они голосовали не за создание неких сепаратистских республик, они голосовали за вхождение в Россию. Они ощущают себя русскими людьми, а это и есть русские люди, независимо оттого, что кто-то из них украинского происхождения, кто-то непосредственно имеет предков в России, кто-то местные, донецкие с многими поколениями. Они голосовали за Россию. Соответственно, ситуация, которая там сложилась, про которую вы говорите, про трайбализм, про некие племенные формирования, это все следствие того, что не оправдались ожидания. Не оправдались ожидания народа. И люди оказались в ситуации, которую они не ожидали. Естественно, в этой ситуации, тем более ситуация очень тяжелая, исключительно тяжелая в гуманитарном плане, да и в военном тоже нелегкая, они, естественно, ищут способ выживания. А опыта необходимого создать все с нуля у них нет. Отсюда вот эти все эксцессы. При правильной постановке вопроса, в первую очередь, подчеркиваю, со стороны России все это можно достаточно быстро и очень даже быстро привести в порядок.
С.ДОРЕНКО: Даже сегодня? Вы считаете, все еще? Или это можно было в апреле-мае?
И. СТРЕЛКОВ: Дело в том, что в апреле-мае это можно было сделать практически бескровно.
С.ДОРЕНКО: Вот.
И. СТРЕЛКОВ: И без каких-либо разрушений. А сейчас это не то, что возможно, это просто необходимо. И вопрос о жертвах не играет роли, потому что жертв будет больше, больше, больше и больше, количество жертв будет возрастать, количество разрушений будет возрастать, война будет продолжаться, как бы этого ни старались замолчать…
С.ДОРЕНКО: То есть Россия должна войти военной силой?
И. СТРЕЛКОВ: Я уверен, что это единственный выход.
С.ДОРЕНКО: Россия должна войти военной силой – 134-21-35, да. 134-21-36 – нет. Попробуем спросить слушателей, это не научный подход. Нас слушают десятки тысяч, сотни тысяч людей, которые мгновенно сейчас скажут. Это не выборка, не социология, это бред сивой кобылы, тем не менее интересно. Россия должна войти военной силой в Донбасс, иначе жертв будет намного больше, эти жертвы будут возрастать, да — 134-21-35. Нет – 134-21-36. Похоже, дело к этому не клониться сейчас, похоже, дело идет иначе. Сейчас у меня 58 на 42 сразу, мгновенно, 57 на 43, 59 на 41. Цифры меняются, слушатели борются здесь, в эфире. «Не считает ли гость, что ДНР и ЛНР заложники в газовых переговорах, своего рода козырь украинской стороны и способ шантажировать Москву?». Не слишком ли частный это вопрос? У вас есть точка зрения по этому вопросу?
И. СТРЕЛКОВ: У меня есть точка зрения. Я считаю, что у нас оказался очень серьезный разрыв вообще в государственной политике между экономической политикой и внешней политикой. Ведь, как мы понимаем все, я думаю, государство находится в кризисе. То есть, когда внутренняя политика отрывается от внешней и экономическая отрывается от того и от другого, когда они развиваются совершенно по разным векторам, разным направлениям, это и есть системный кризис. У нас пытаются проводить внешнюю политику, нацеленную в интересах России, одновременно пытаются проводить политику в интересах «Газпрома» экономическую. Результат не заставляет себя ждать. То есть, потом попытки увязать экономическую политику с внешней приводят к конфликтам, приводят к тому, что мы не добиваемся успеха и продвижения ни там, ни там.
С.ДОРЕНКО: Русские люди готовы терпеть за идею, вы считаете? Вот есть идея, идея русского мира, ее провозглашает множество русских людей и, надо сказать, что Путин в Георгиевском зале 18 марта… И вот эта идея русского мира, защита русских, если она заставит потерпеть, да и не маленечко, а хорошо потерпеть, готовы к этому?
И. СТРЕЛКОВ: Я думаю, что значительная часть русского народа, особенно не проживающая в Москве и Санкт-Петербурге, она готова терпеть хотя бы потому, что она не особо почувствует разницу. Почувствуют разницу в первую очередь наши зажравшиеся, извините, мегаполисы. Я сам москвич и знаю, о чем я говорю.
С.ДОРЕНКО: Вы москвич, который родился в Москве.
И. СТРЕЛКОВ: Да, я родился в Москве, в Москве по одной из линий у меня предки живут с середины 19 века.
С.ДОРЕНКО: Вот видите. Я останавливаю это голосование. Ребят, значит, вот результат, который я сообщаю нашему гостю Игорю Стрелкову. Игорь Иванович, 61 на 39. 61 процент немедленно поддержал вашу идею, 39 процентов – нет или в той или иной степени нет. 61 – это серьёзно. Хотя это не социология, внимание. Конечно это не социология. Так… «Именно ЛНР и ДНР выгодны Киеву и Западу, потому что они отделили прорусские голоса, а так бы мы имели большее влияние прорусских сил на Киев», – это считает 203-й. Так тогда и Крым надо туда, да еще надо пол-России туда отдать, чтобы голосование было все время в пользу России. Это уж чересчур.
И. СТРЕЛКОВ: Я единственное, что могу сказать, что существование Луганской и Донецкой народных республик в их нынешнем виде, особенно в виде, когда там продолжается вялотекущая, но не менее кровавая от этого война, оно, естественно, выгодно и Соединенным Штатам, в первую очередь. Только им на самом деле, поскольку это та язва, которая разъедает Россию и Украину, продолжает стравливать русский и украинский народы, как часть единого на самом деле народа некогда. Да и сейчас, я уверен, что это на самом деле единый народ. И в этом плане они, конечно…
С.ДОРЕНКО: Игорь Иванович, но если посмотреть сегодня, завтра и на три года перспективу, то это выгодно Соединенным Штатам. Но если посмотреть на 20-30 лет, то де-факто усиливается Китай здесь, в Евразии, и американцы пытаются сделать добычей, в том числе Китая, нас. Это умно? Для американцев это вроде бы как неумно? Это неумно.
И. СТРЕЛКОВ: Я полагаю, что сейчас Соединенные Штаты выстраивают свою внешнюю политику, то есть политику мирового гегемона… Вы же слышали, что Обама заявил недавно, да?
С.ДОРЕНКО: Да.
И. СТРЕЛКОВ: Они выстраивают из расчета именно краткосрочных перспектив, далеко не заглядывают. Моя концепция ситуации, она может быть ошибочна, естественно, я не специалист в данном вопросе, заключается в том, что Соединенные Штаты на самом деле сейчас выстраивают политику контрпозитивную. Они полностью отказались от переустройства мира под себя. Они просто решили остановиться на модели, я так ее называю, сияющего Авалона. То есть они собираются оставить Соединенные Штаты и некоторых их сателлитов, ну, Великобританию в первую очередь, которая неразрывно связана с США по целому ряду параметров, в качестве некоего островка стабильности. А все остальное разнести в хлам.
С.ДОРЕНКО: В хаос.
И. СТРЕЛКОВ: Просто разнести в хлам, потому что иначе их ждет коллапс, тот же самый, ничем не обеспеченный доллар, его надо как-то поддерживать. То есть для перезапуска вот этого мыльного пузыря, который они надули, весь мир заполонив ничем не обеспеченными долларами, им необходима ситуация, когда после этого перезапуска, грубо говоря, после отмены всех долгов, отказа от всех долгов, все равно весь мир продолжал, скрепя зубами, отправлять им ресурсы. Потому что другого варианта нет. Везде в остальном мире будет хаос, война, нестабильность, кризис.
С.ДОРЕНКО: Таким образом, зона хаоса поглотит весь мир, кроме США и Великобритании.
И. СТРЕЛКОВ: Посмотрите на их стратегию. Они полностью отказались от стратегии наведения порядка там, куда они пришли.
С.ДОРЕНКО: Может быть, в силу того, что они не способны оккупировать?
И. СТРЕЛКОВ: Они не стремятся оккупировать, это очень дорого. Это очень дорого. Если, допустим, воюя во Вьетнаме, Соединенные Штаты реально экономически поддерживали Южный Вьетнам, в Южной Корее, воюя, Соединенные Штаты реально экономически и политически поддерживали Южную Корею. То есть они делали, как говорится, высадку там, то есть противопоставляя социалистической модели, то после войны в Афганистане мы видим, что Афганистан как был страной, в которой ничего, кроме наркотиков, не производят, во все возрастающих количествах, так и остался, война там продолжается. Они пришли в Ирак, в результате Ирак расколот на несколько частей и там непрерывно продолжается 10 лет гражданская война. Посмотрите на Ливию. Вот они пришли в Ливию. Они вообще ее бросили. То есть они ее разнесли и бросили на произвол судьбы. Осталось там несколько действующих труб и нефтяных месторождений, все остальное погружено в полный хаос. Они пришли в Сирию. Они не стремятся свергнуть Асада так, как они хотели раньше. То есть они к этому не стремятся. Они просто разносят Сирию в хлам. Теперь они намерены разнести в хлам Украину и в данном случае Донбасс, который…
С.ДОРЕНКО: Ну, да, превратить ее в окоп антирусской войны.
И. СТРЕЛКОВ: Превратить ее просто в изрытое воронками поле, где русские будут убивать русских, потому что против нас в основном сражаются те же самые русскоязычные подразделения вооруженных сил Украины, и даже Нацгвардия укомплектована ими…
С.ДОРЕНКО: Вы говорили с кем-нибудь их пленных с той стороны или не из пленных, может быть, были переговоры какие-то? Что это за люди? У них какие глаза? Они прячут глаза, у них есть какая-то своя правда? Что они говорят?
И. СТРЕЛКОВ: Знаете, я все-таки достаточно рано покинул, скажем так, меня «ушли» достаточно рано, до начала масштабного наступления. Поэтому я видел относительно малое количество пленных.
С.ДОРЕНКО: И все-таки, они какие? У них есть своя правда или это скот, который гонят на войну, или что?
И. СТРЕЛКОВ: У меня не было времени подробно заниматься допросами. Этим занимался наш начальник разведки, товарищ Хмурый, известный достаточно теперь. Сергей Николаевич мог бы сказать по этому поводу больше. Я обычно только в первый момент общался. В основном они просто были пришибленные. Они просто пришибленные, испуганные, они не понимали, что попали к своим. Мы для них были примерно как пришельцы с Марса. То есть ополченцы для них, они не понимали, что это такие же люди, как они, что они говорят на одном и том же языке, что на самом деле ненависти к ним не испытывают. Они считали, что они попали к фашистам. То есть это следствие той пропаганды, которая их откровенно зомбировала. Реально зомбированные люди. Они не понимают, за что они воюют и против кого они воюют. Потому что, сами понимаете, что Майдан, который начинался под антиолигархическими лозунгами, привел к власти настолько откровенных олигархов…
С.ДОРЕНКО: Коломойского, например.
И. СТРЕЛКОВ: Да. Настолько откровенных олигархов, что просто смешно после этого вообще говорить о каких-то достижениях вот этой славной так называемой революции.
С.ДОРЕНКО: Ну, да. Мне было бы ужасно интересно услышать о вашем новом движении. Я думаю, давайте разрешим и слушателям звонить. Вы же не боитесь звонков прямых?
И. СТРЕЛКОВ: Нет, конечно.
С.ДОРЕНКО: Отлично. Я начну с движения. Ваша цель? Вы соперник Путина?
И. СТРЕЛКОВ: О чем вы вообще говорите?
С.ДОРЕНКО: Подождите. У нас сейчас политика состоит так: есть Путин – номер один, следующий за ним номер 138. Ну, так! Следующий за ним номер 138! Назовите мне номер два. В стране нет номера два. Кто номер два? Его нет. Ку-ку, где? Поле выполото, а его нет, или они мелкие какие-то, или они блошки какие-то. Внимание, за ним идет политик номер 138, 139… 150.
А.ТИТОВА: Вы говорите о большом отрыве.
С.ДОРЕНКО: Огромный отрыв, гигантский отрыв. Таким образом, в этот вакуум не может не всасываться какая-то новая сила.
И. СТРЕЛКОВ: Я вообще не собираюсь заниматься политикой в классическом смысле этого слова.
С.ДОРЕНКО: Расскажите нам, что вы хотите делать.
И. СТРЕЛКОВ: В первую очередь я хочу заниматься практическим делом. От того, что, скажем так, я вынужден был покинуть Донецкую республику, от этого я не лишился в своих собственных глазах ответственности за то, что там произошло. А произошло там и происходит страшная трагедия на самом деле. Там остаются мои товарищи, бойцы, там остается население, которое вольно или невольно оказалось заложником тех боевых действий, которые начались, в том числе, при моем непосредственном участии, причем участии, прямо скажем, немалом. То есть я ощущаю ответственность за данный регион. В первую очередь, я считаю, что наше движение, которое мы организовали, должно…
Х С.ДОРЕНКО: Произнесите, пожалуйста, еще раз точное название.
И. СТРЕЛКОВ: Точное название – движение «Новороссия».
С.ДОРЕНКО: Движение «Новороссия». Оно носит больше гуманитарный характер, не политический.
И. СТРЕЛКОВ: Оно носит практически, исключительно гуманитарный характер и общественный. Почему? Потому что понятие «гуманитарный» очень растяжимо. Соединенные Штаты под предлогом гуманитарной помощи, например, бомбят всех…
С.ДОРЕНКО: Здесь, в Москве, иногда страшно, потому что мы хотим помогать Новороссии, нам бывает страшно, что, черт его знает, кому отдаешь и куда это все девается. Я думаю, что с вашим авторитетом будет легче людям, условно говоря. Допустим, если мы понимаем, что за этим стоит Стрелков, значит, более-менее понятно, куда это пойдет. Когда там стоит Фартучкин какой-то, бог весть, куда он это денет, я, честно, не знаю. Это проблема. То есть проблема авторитетов в помощи Новороссии тоже стоит.
С нами Игорь Стрелков. Мы продолжаем. Очень много звонков. Я прежде все-таки… Товарищи дорогие, я включаю телефон и, да, вы будете задавать вопросы по телефону. Но прежде я продолжу тот вопрос, который задал. Движение «Новороссия», Игорь Иванович, это ваше движение, новое движение, будет проектом, ограниченным во времени, условно говоря, до разрешения кризиса, или оно станет развиваться? И как? Идет ли оно однажды в политику, если пока оно гуманитарное, а потом, впоследствии?
И. СТРЕЛКОВ: Поход в политику не планируется. Сколько будет существовать движение, это зависит от ситуации.
С.ДОРЕНКО: То есть это скорее все-таки проектная вещь?
И. СТРЕЛКОВ: Да, скорее, так можно сказать.
С.ДОРЕНКО: Понятно. Я буду включать людей. Тогда вам придется надеть наушники, несмотря на то, что они тут занюханные ужасно, но…
А.ТИТОВА: Это новые, я специально новые положила.
С.ДОРЕНКО: Новые наушники, господи… Хорошо. Поехали. Ребята, я вас включаю, 737-39-48. Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Николай Федорович. Задаю вопрос. Два брата прошли Афган, один штабист, другой на «сушке» полтора года летал с гранатой на рукаве. Всегда, когда выпьет, расслабится, тяжело было… Очень тяжело. Вы герой. Мы войдем. НАТО войдет?
И. СТРЕЛКОВ: Сейчас НАТО, на данный момент, не готово войти, это мое мнение, но, что будет к весне, я пока сказать не могу. Вполне возможно, что они отложили, как говорится, наступление именно в расчете на будущую поддержку НАТО. Сейчас эта поддержка идет техникой, вооружением, инструкторами, в первую очередь высокоточным оружием, средствами радиоэлектронной борьбы. Вполне возможно, что к весне они будут готовы войти. Сейчас, на мой взгляд (подчеркиваю, я не обладаю, естественно, всей полнотой информации), они не готовы.
С.ДОРЕНКО: Анатолий из Донецка, слушает нас там, пишет: «Стрелков – герой». Это не вопрос, это просто констатация. «Доводилось ли вам встречаться с ребятами», — пишет Бата из «Другой России», из лимоновцев. Он спрашивает, были ли у вас лимоновцы, как у вас мнение о них? Видимо, очень важно ваше мнение.
И. СТРЕЛКОВ: Я могу сказать, что у меня в бригаде, по крайней мере, лимоновцев, наверное, не было, хотя, может быть, и были, я просто об этом не знал. Потому что у нас не было в составе подразделения никаких отдельных политических или религиозных отрядов, я с этим очень серьёзно боролся. А даже казакам не позволял свои подразделения, именно официально, потому что это деструктивно с точки зрения дисциплины и всего прочего. Гуманитарная помощь от «Другой России» поступала, но я это не озвучивал, опять же по причине того, что я полагаю, что именно помощь от политических организаций и движений не вполне была допустима с точки зрения пропаганды.
С.ДОРЕНКО: Ваш прогноз, что будет с Украиной, не с Новороссией? Может ли Украина начать процветать? Условно, Запад делает из нее новую витрину, они процветают, русские с завистью смотрят на Киев.
И. СТРЕЛКОВ: Давайте вернемся к истории. Я все-таки историк. Когда Украина процветала?
С.ДОРЕНКО: Надо отдать должное.
И. СТРЕЛКОВ: Единственный период процветания Украины – это было с момента присоединения ее к России, воссоединение с Россией, и до, можно сказать, потом до революции 1917 года и, может быть, в какой-то степени в советское время.
С.ДОРЕНКО: В советское время, да.
И. СТРЕЛКОВ: Поэтому Украина процветала только в единстве с Россией. Все остальное время своей истории Украина представляла из себя поле боя, на которое поляки, татары, ну и тоже русские ее делили. И во время пребывания в Польше Украина, можно сказать, тоже совершенно не процветала, когда она была в единой Европе, то есть с европейским выбором.
С.ДОРЕНКО: В советское время очень их задабривали. Задабривали. Прямо вот по снабжению, по всему их задабривали страшно советские власти.
И. СТРЕЛКОВ: Будем так говорить, что и народ тоже не ленивый, во-первых. Во-вторых, климат очень неплохой и климатические условия очень хорошие. Поэтому воткни палку, она зацветет.
С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Слушаю вас.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, народ Новороссии поднялся также против олигархов. Не кажется ли вам, что наша власть не особо сильно помогает Новороссии, потому что тоже боится того, что русский народ в России против тех же самых наших олигархов, тех же самых друзей Путина, например, которые Ротенберги и прочие?
С.ДОРЕНКО: Народ Новороссии поднялся против олигархов. Не кажется ли вам, что русские олигархи не позволяют оказывать поддержку, потому что сама тенденция борьбы с олигархами им чужда?
И. СТРЕЛКОВ: Я могу сказать, что в первую очередь… Очень сложный вопрос, на него долго отвечать. Сейчас я попробую все-таки сформулировать ответ. Я не считаю, что здесь речь идет именно об олигархах. Я считаю, что проблема, как я уже говорил, в разделении внешней и внутренней, и экономической политики. Я просто это повторяю. И каждый из них движется в своем собственном направлении и в результате получаются лебедь, рак и щука. В целом, конечно, я скажу так, поскольку мне близки идеи социальной справедливости, несмотря на то, что я никогда не скрывал своих политических взглядов, мне, естественно, не нравится то, что олигархи имеют возможность влиять на внешнюю и внутреннюю политику страны.
С.ДОРЕНКО: Евгения пишет просто впечатления от ваших слов. Евгения заметила: «Меня обожгли и расстроили слова И.Стрелкова, что люди в Донбассе очень надеялись на Россию. Очень жалко тамошний народ». Обожгли и расстроили ваши слова. 737-39-48 . Здравствуйте. Слушаю вас.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Прямо вопрос, Игорь Иванович. А кто сбил Boeing?
С.ДОРЕНКО: Кто сбил Boeing?
И. СТРЕЛКОВ: Уж точно не я.
С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха… Но расследование идет странно.
И. СТРЕЛКОВ: Дело в том, что вообще вопрос с Boeing настолько запутан, что ответить на этот вопрос, это не ко мне, понимаете. В момент сбития Boeing шли очень активные боевые действия в районе Шахтерска, был очень жестокий кризис в районе Дебальцево, и я в этот момент руководил войсками, мне некогда было заниматься расследованием. Расследование непосредственно курировал Бородай, поэтому все вопросы к нему в данном отношении.
С.ДОРЕНКО: Видели ли вы лично западных наемников, так называемых солдат удачи? О них много говорят: поляки, американцы.
И. СТРЕЛКОВ: Нет, лично не видел.
С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Александр, Москва. У меня вопрос к вашему гостю. Вот он говорит, что украинцы и россияне один народ. В то же время пытается откусывать часть территории. Вопрос такой. Не подло ли это с вашей стороны?
С.ДОРЕНКО: В смысле, один народ и мы типа им вредим, Александр спрашивает.
И. СТРЕЛКОВ: Мы по разные, видимо, стороны баррикад. С моей стороны ни о какой подлости речь не идет по одной простой причине: потому что я сражаюсь за единую великую Россию, а стой стороны сражаются наемники Соединенных Штатов.
С.ДОРЕНКО: Томо Торквемада звонит нам из Берна. Здравствуйте, Томо. Прошу вас.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Хотел поинтересоваться, есть ли у нас надежда, что в России начнется наконец-то в ближайшее время чистка оборотней в погонах.
И. СТРЕЛКОВ: Вопрос не ко мне, поскольку я уже отметил, что политикой не занимаюсь и уж точно я не планирую в рамках нашего общественного движения какие-то чистки проводить. Это просто невозможно, и у нас совершенно другие задачи.
С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хотел задать гостю вопрос, какой он видит структуру вообще политики и социального строя именно Новороссии в России? Какую рассматривает: капитализм, олигархизм, социализм, коммунизм? Вообще, на что какой-то вектор определить.
С.ДОРЕНКО: Я правильно вас понял, вы говорите, как будет развиваться Новороссия в составе России, если и когда в составе России, какой будет строй, так? Прошу вас.
И. СТРЕЛКОВ: Я не уполномочен давать такие политические прогнозы. Все-таки я прошу спрашивающих не забывать, что я по своей профессии истории с одной стороны изначально, но, с другой стороны, я военный и, хотя и в запасе, но бывший государственный служащий. И отлично понимаю цену своим словам, тем более в такой ситуации, когда нахожусь, если так можно выразиться, на гребне популярности, наверное, не вполне заслуженной, на мой взгляд.
С.ДОРЕНКО: Безусловно, заслуженной.
И. СТРЕЛКОВ: Поэтому цена такого ответа и его интерпретации, они могут быть не по масштабу, скажем так, того, что… Не по масштабу личности, не по масштабу задач, которые мы ставим.
С.ДОРЕНКО: Можно вопрос к историку? А вы, как говорят, вы сейчас поправите, есть какие-то легенды о том, когда вы участвовали в движении реконструкторов, вы практиковали быть деникинским офицером, военнослужащим деникинской армии. Здесь мировоззрение. Почему не красным?
И. СТРЕЛКОВ: Потому что так же, как сейчас, я ассоциирую себя с теми людьми, которые сражались против, как я их называю, кромешников, против врагов России. Надо помнить, что в 1917 году к власти в России пришли люди, которые разрушили государство. Реально они сражались не за Россию, а за коммунистический интернационал, за мировую революцию. Мне, как человеку, изучавшему достаточно большое количество реальных документов, в том числе документов именно РККА, это абсолютно известно и никакому обсуждению не подлежит. И белые, при всех своих ошибках, при всех своих многочисленных ошибках, они имели на знаменах лозунг восстановления России. Они были на тот момент патриотами.
С.ДОРЕНКО: Верно.
И. СТРЕЛКОВ: А что касается, допустим, реконструкций, в которых я еще участвовал, например, в реконструкциях Великой Отечественной войны я всегда участвовал в форме Советской армии, РККА…
С.ДОРЕНКО: Вот. Советской армии.
И. СТРЕЛКОВ: Да.
С.ДОРЕНКО: То есть вы, как историк, понимаете, что красные были какое-то время увлечены идеей интернационала, но очень недолго, и затем они начинают восстанавливать в сущности русскую империю.
И. СТРЕЛКОВ: Не совсем так. Это очень сложный вопрос. Я не хочу быть популистом. Я могу сказать так, что тенденции восстановления так называемой красной империи, они соперничали вплоть до смерти Иосифа Виссарионовича Сталина, соперничали с идеями пролетарского интернационализма и мировой революции. И победы и тех, и других сил, они были локальны, и тоже получалось как бы движение в разных направлениях на самом деле. То, что троцкизм жив на самом деле, троцкизм не умер, это показали действия Хрущева, который вернулся ко многим изначальным постулатам большевиков.
С.ДОРЕНКО: Я более общий вопрос, он не касается Украины, тем не менее. Для русских, для русских сегодняшних, ищущих корень, вычленяющих кристаллы какие-то в этой страшной плазме современности, важно понять, мы внуки, не знаю, правнуки, неважно, Гагарина, маршала Жукова, знамени победы, мы оттуда идем корнем или Столыпина и Суворова, ну, тогда, может быть, и Распутина. И так далее. То есть русские, ища корень, обнаруживают, что если ты внук Жукова и Гагарина, то тогда сталинские репрессии тебе идут в нагрузочку. Если ты внук Столыпина, Ильина и так далее, то тогда идет Распутин почему-то в нагрузочку. То есть и там, и там есть какая-то червоточина. Как это все вместе поженить? Как вы делаете?
И. СТРЕЛКОВ: Все очень просто. На самом деле я ничего не женю. Просто я воспринимаю историю, как единый процесс. Для меня история России начинается с древнейших времен и заканчивается сегодняшним днем.
С.ДОРЕНКО: Сталин ваш человек?
И. СТРЕЛКОВ: Не скажу, что совсем, хотя я отношусь к нему с определенной долей уважения. Хотя бы потому, что, опять же, как историк, как человек, много думавший и сравнивающий эпохи, я нахожу, что некоторые его решения, они абсолютно непонятны современному человеку, и абсолютно непонятна ситуация с теми же самыми репрессиями, почему общество с ними мирилось. Я, когда был молодым студентом, не мог понять, как же общество мирилось с такими колоссальными арестами, с расстрелами, с лагерями, пока я не занялся изучением истории гражданской войны. Потом я просто понял, что общество на тот момент ради порядка после 10-миллионных жертв гражданской войны, когда там 6-7 миллионов умерли от тифа и от голода, еще 3 миллиона от испанки и полмиллиона просто было убито и расстреляно, общество воспринимало эту жесткую власть совсем по-другому, чем мы сейчас. Те же самые репрессии воспринимались, как бледное подобие тех репрессий, которые творились, скажем так, с 1917-го по конец 30-х годов, когда троцкизм на самом деле был основным вектором движения.
С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я звоню из Парижа.
С.ДОРЕНКО: Ваше имя?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Татьяна.
С.ДОРЕНКО: Татьяна из Парижа, прошу вас.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы в Париже очень часто устраиваем демонстрации в поддержку Новороссии и Игоря Ивановича лично. Как они там, в Донецке, на Донбассе, вы сами сейчас в Москве воспринимаете нашу такую поддержку из-за кордона?
С.ДОРЕНКО: Спасибо, Татьяна. Я думаю, это эмоция, это крик любви. Татьяна в Париже устраивает манифестации…
И. СТРЕЛКОВ: Я не услышал вопрос. Единственное, что я могу поблагодарить за поддержку не меня в данном случае, а за поддержку тех людей в Новороссии, которые сейчас сражаются и которые сейчас находятся под огнем карателей.
С.ДОРЕНКО: Видите, люди в Париже выходят в поддержку с лозунгами за вас. Потрясающе. Здравствуйте.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Игорь Иванович, огромное вам уважение. Вопрос вот какой. Не кажется ли вам, что недавняя смена военно-политического руководства Новороссии – это такой Хасавюрт, новый русский Хасавюрт? Потому что этот раскол не даст объединиться и обществу тоже. Происходит какое-то внутреннее бурление, которое нам не совсем понятно, вам, может, оно более понятно, которое надо как-то преодолевать. Черт его знает, как его преодолевать, с помощью чего.
С.ДОРЕНКО: Это наш слушатель Фроги.
И. СТРЕЛКОВ: Я полагаю, в общем-то, никогда это особо не скрывал, что проблема Новороссии, защита Новороссии, конечно, лежит в Москве, в первую очередь до сих пор колебаний российской политической власти, колебаний, в том числе, я так понимаю, президента в отношении, что же делать там.
С.ДОРЕНКО: Но ведь страшно. Можно я скажу? Надеть реальные ватники, есть алюминиевыми ложками засохшую вчерашнюю кашу, обрушить экономику – страшновато.
И. СТРЕЛКОВ: Дело в том, что мы должны, на мой взгляд, понимать, что если война нам объявлена, а она нам объявлена, и Донецк, Донбасс — это только один из фронтов этой войны, самый первый, может быть, ну, может быть, даже не первый, то воевать все равно придется. И чем решительнее… Я, как человек военный, могу сказать, воевать нельзя наполовину. А мы уже полгода воюем наполовину и пытаемся свалить все свои проблемы, ожидать, что горстка ополченцев, которые недостаточно хорошо вооружены, плохо организованы, еще отвратительно руководимы (отвратительно, я имею в виду отсюда), что они одержат победу за Россию, и здесь все останется так же, как было. Нет, не останется.
С.ДОРЕНКО: У меня было страшное предположение, что это вообще дымовая завеса. Я в кратких словах скажу следующее, как я это вижу, и с марта говорю об этом. Я думаю, что приз, который хотел получить Кремль, это действительно историческое, гигантское событие – воссоединение Крыма с родиной, это принципиально важная вещь. И ради этого приза нужна была, и здесь я перехожу к несколько циничному изложению, дымовая завеса. И Новороссия была избрана такой дымовой завесой под сдачу.
И. СТРЕЛКОВ: Я думаю, что вы ошибаетесь. Я не могу вам ответить непосредственно аргументами, потому что я не все имею право, естественно, говорить. Вы понимаете, что я военный человек в данном отношении. Но я полагаю, что вы ошибаетесь, что изначально было все-таки стремление…
С.ДОРЕНКО: Помочь по-настоящему.
И. СТРЕЛКОВ: Помочь по-настоящему, да.
С.ДОРЕНКО: Это не элемент торга.
И. СТРЕЛКОВ: Потом начались колебания.
С.ДОРЕНКО: Начались колебания. Но может быть Новороссия использована для торга? Условно говоря, весь мир признает Крым, и мы сливаем Новороссию и все.
И. СТРЕЛКОВ: Вы понимаете, что вы данным вопросом обращаетесь к человеку, который не привык вообще торговаться.
С.ДОРЕНКО: Но страшно. Страшно.
И. СТРЕЛКОВ: Понимаете, бесполезно бояться реальности. Бояться реальности нельзя. Опять же, я говорю, как историк, как военный, реальность, она все равно существует.
С.ДОРЕНКО: Дайте сценарий, пожалуйста, Игорь Иванович. Дайте сценарий, пожалуйста, желательный и несколько, три, четыре, пять ходов. Первое – мы вводим войска и помогаем Новороссии. В каком объеме? От Харькова до Одессы или… И так далее. И потом, что делает Америка? Европа, мы знаем, что сказала Виктория Нуланд, куда она идет торжественно. Что делает Америка и что делаем мы?
И. СТРЕЛКОВ: Вы задаете тот вопрос, на который я вообще не имею права отвечать. Вы понимаете, что я сейчас обычный гражданин, такой же, как и все.
С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Журналистам намного легче, мы позволяем себе думать просто открыто, в эфире.
И. СТРЕЛКОВ: Я тоже себе могу позволять думать, но я, опять же, должен думать, что отвечать. Я не имею права делать заявления, которые будут расценены, поскольку меня многие все еще считают реальным действующим военнослужащим, офицером, считают, что я выполняю некий хитрый план, я не имею права делать подобного рода заявления. Единственное, что я могу сказать на это, что я считаю, что Россия просто обязана защитить хотя бы тех, кто уже поднялся за нее. Просто обязана. А каким способом это должно осуществляться, об этом как раз должны думать наше военное и политическое руководство.
С.ДОРЕНКО: Вообще, конечно, это морально страшное предательство, потому что люди… Понимаешь, да, Ань, что их потом будут в кюветы, в заброшенные шахты сбрасывать, будут тракторами тела в шахты сбрасывать, тракторами будут сбрасывать.
И. СТРЕЛКОВ: Можно не сомневаться в этом.
С.ДОРЕНКО: Мы здесь, честно говоря, обнадежили и вот здесь совсем никак нельзя бросать людей. Хоть их выселяй, что хочешь, делай, но как-то нельзя… Перед каждым, он же в глаза будет смотреть и говорить «вы подонки». Ну, так.
И. СТРЕЛКОВ: Я еще раз говорю, нельзя воевать наполовину. Нельзя воевать наполовину. Но я полагаю, что президент, а я еще раз подчеркиваю, что я полагаю президента легитимным верховным главнокомандующим, и в условиях войны он должен быть вне критики, я все-таки полагаю, что в итоге он примет правильное решение и поручит решение вопроса Новороссии более компетентным людям. Более компетентным и менее, скажем так, заинтересованным материально, чем те, которые занимаются этим вопросом сейчас.
С.ДОРЕНКО: Сергею Кужугетовичу.
И. СТРЕЛКОВ: Я не буду ничего говорить, я не могу ничего советовать. Я просто выражаю надежду.
С.ДОРЕНКО: Еще один-два вопрос, у нас время подходит к концу. Я съедаю рубрику «В движении», она не нужна, я ее просто сбрасываю. Звонит Киев. Здравствуйте. Вы из Киева?
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Лев из США.
С.ДОРЕНКО: Лев, вы заходите нам из Пенсильвании через киевский коммутатор. Очень смешно. Лев, прошу вас.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Игорь Иванович, если вам положат на стол железные доказательства того, что Москва, Кремль и Вашингтон, Белый дом договариваются закулисно по Новороссии, по Украине, вас это удивит?
И. СТРЕЛКОВ: Я думаю, что мне никто этих железных доказательств не положит, во-первых. Во-вторых, я полагаю, что сейчас, как я уже сказал, у нас разнонаправленная политика. Поэтому я думаю, что их просто не существует. Где-то кто-то пытается договариваться, где-то кто-то пытается сговориться, а где-то кто-то пытается выполнить свой долг, как он его видит.
РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Игорь Иванович, что случилось с правой рукой по кличке Абвер?
И. СТРЕЛКОВ: Во-первых, не по кличке, а по позывному. Клички у собак.
С.ДОРЕНКО: Спасибо. Это был Лев из США. Так что с ним случилось? Это важно? У нас осталось, может быть, 20 секунда.
И. СТРЕЛКОВ: Он в начале оказал достаточно много помощи, много работал, но потом сломался. Причина слома, что, конечно, тяжелейшее психологическое давление на него. Родители на Украине. Соответственно, после того, как собственная мать проклинает в прямом эфире, очень тяжело человеку выполнять свои обязанности. Ну, просто запил. Мне пришлось отстранить его.
Игорь Стрелков
Источник: rusvesna.su